Огненный шар в сезон дождей
Сталинский сокол Азамат любил называть себя воздухоплавателем. Летчик — это несерьезно. Авиатор — еще куда ни шло. Но воздухоплаватель — это точно отражало его ощущение от полета. Когда тяжелая железная машина, надсадно гудя, поднималась все выше и выше, вспарывая облака острыми крыльями, он чувствовал, что плывет, рассекая воздух, как морские волны. Нажимая на гашетку сдвоенного пулемета, Азамат сам становился раскаленной плетью пуль, которая без пощады хлестала по врагам в небе и на земле. Казалось, он совсем не знал страха. Но это, конечно было не так. И смелому Азамату было ведома эта дрожь перед боем, будто прыгаешь с высокого обрыва в море и хочется как можно дольше задержать миг падения. К смерти Азамат привык так, как люди привыкают к сезону дождей. Да, льет с утра до вечера, но что поделаешь, придется потерпеть. Когда хоронили погибших товарищей, Азамат клялся на могиле отомстить за них фашистам в бою. Немцев он себе представлял вроде как осами — бесполезными и злобными без причины насекомыми и жалости к ним не испытывал вовсе. Сбивая очередного фрица, Азамат только цокал языком и удовлетворенно вздыхал. Сталина Азамат представлял себе мудрым старцем, похожим на своего дедушку Булата. Когда не знаешь как поступить, надо спросить деда. Он, подумав, всегда даст верный ответ. Совет Народных Комиссаров в его представлении и был собранием таких мудрых аксакалов. Они не могли ошибаться.
В кармане гимнастерки у Азамата - сложенное в четыре раза письмо от русской девушки Вари из Куйбышева. В нем фотография - черные блестящие глазки, ямочки на щеках, кудряшки из под беретки. На обороте надпись круглым детским почерком «В знак дружбы».
Сегодня у Азамата было странное чувство, будто он забыл что-то очень важное. Подойдя к самолету, он провел рукой по крылу в свежих заплатках, закрывающих отверстия от вражеских пуль и осколков. На ладони осталась влага от росы — летний день обещал быть жарким.
Высоко в небе, прячась за облаками, звено истребителей Азамата искало подходящую цель. Вот и враги — с ненавистными черными крестами на крыльях и фюзеляжах. Началась веселая и злая круговерть, самолеты плевались огнем, моторы выли. В эфире кричали на русском и немецком. Азамат заметил фрица сзади только тогда, когда очередь из пулемета прошила кабину. По бедру ударило будто железной палкой и ноги онемели. Самолет загорелся и резко пошел вниз. Азамат пытался вспомнить что-то самое важное и за секунду до того, как машина превратилась в огненный шар, он вспомнил и улыбнулся.